Человек, прислонившийся к большому ветвистому дереву, спал. Он укутался в темный плащ,  который на эту холодную ночь послужил ему покрывалом. Человек спал безмятежно, словно ребенок в теплой постели. Сегодняшняя ночь стала для него великим спасением, и он отдыхал.
***
День обещал быть если не радостным, то хотя бы ровным. Проснувшись на своей койке, Герт долго рассматривал трещину на грязном потолке. Вставать совсем не хотелось, но через час нужно быть на Вокзале, почтовый телепорт на Кэпитал ждать не будет. Поездка в Столицу обычно занимала много времени, была крайне утомительной, но любопытство брало вверх. Несколько дней назад, торговец оружием, у которого Герт всегда отоваривался при необходимости, поведал ему грустную историю. Молодого юношу – сына этого самого торговца, забрали люди в черных одеждах посреди ночи, и просто-напросто заточили в Башне Смерти. Торговец оббил всевозможные пороги, пытаясь вызволить его, но везде лишь пожимали плечами. Из Башни живым выйти можно, но лишь на турнирах, где действовала специальная магия. Сейчас, торговец не мог найти этому объяснения. Тогда он решил обратиться за помощью к своим клиентам, за вознаграждение естественно, но лишние проблемы не были нужны никому.
Герт выслушал торговца и пообещал помочь ему за новое оружие.
Добрые дела парень не особо любил творить, обычно они не ценились, но сейчас ему захотелось выступить единственным добровольцем, в спасении заточенных в Башне.Захотелось совершить что - то такое, за которое будет не стыдно на смертном одре. Оружие, на самом деле, пустяковая награда, а вот спасение жизни - достойное дело в его и так бестолковой жизни.
Надевая второпях рубаху, Герт резко рванул ее  вниз так,  что через мгновение услышал треск рвущейся ткани. Окончательно разозлившись, он схватил свой молот, спокойно стоявший у кровати, и запустил что есть мочи в стену. Затем, оценив незначительный ущерб, Герт закончил одеваться и вышел на улицу. Консьерж попытался сделать выговор за чудовищный грохот и вмятину в стене, но лишь был послан куда подальше.
Ближе к ночи, Герт прибыл в Столицу. Настроение приподнялось, он довольно бодро вышагивал по центральной мостовой, думая о спасении юноши, попавшего в беду.
Рядом семенил его верный питомец – огромных размеров кабан. Герт и сам был не маленьким, ростом удался. Вблизи он выглядел почти великаном, спасибо папе. Отец Герта, к слову сказать, трудился в таверне «Три толстяка» охранником. Так, что воспитание отца не прошло даром  - Герт вырос агрессивным, сильным и не разговорчивым.
Выйдя на улочку, ведущую к Башне, Герт и его кабан осмотрелись. Ни единой души, ночь поглощала темнотой землю. Ночью Башня казалась еще более зловещей, чем при дневном свете. Герт хмыкнул, его ничто не уже не пугало после Излома Хаоса. Он уверенным шагом подошел к железным воротам, они отворились с жутким скрипом. Зайдя в темную комнатку, освещаемую остатками нескольких свечей. Привратник Мор Лаэгх сидел на старом и скрипучем, как он сам, кресле – качалке, совершенно бездвижно. Увидев Герта, он вроде пошевелился, кресло немного качнулось вперед, затем назад.
- Здоров, - небрежно кинул Герт привратнику.
- Ну, здравствуй. Что надо? Если турнир, то приходи через час.
- Я по иному делу сюда забежал. Мне бы одного заключенного у вас забрать и все, я свободен. Для турнира и попойки после.
Лич расхохотался, обнажив белые зубы.
- Шутить изволишь? Шутки я люблю, но эта была особо хороша.
- А я вот шутки не люблю, а шутить так тем более. Давай сразу к делу, какова цена его освобождения?
Лич перестал смеяться. Казалось, он даже задумался. Кресло зловеще скрипело в мертвенной тишине обители привратника.
- Да, ты философ. Я сразу понял к чему это – у каждого своя цена и все в таком духе, но не я его заточил, а сама Смерть, - зашептал  он, спрыгнув с кресла так быстро, что Герт немного отшатнулся назад.  Бледное, лишенное солнечного света, лицо Лича стало поистине безумным. Несколько тонких и длинных волосинок на его почти прозрачной голове встали дыбом.
- Лич, тебе пора на свежий воздух, что за бред ты несешь?Поделись со мной тем, что тебя так прет. 
- Неет, - протянул Лич – Он ей нужен, она ищет помощников. Башня ее дом, здесь ему место.
Привратник замолчал.
- Одно есть правило у Смерти, хочешь забрать что – нибудь у нее, отдай взамен жизнь свою. Только на турнирах участникам она отдает жизни, хотя не хотела так играть с этими смертными людишками.
- Свою жизнь, говоришь. Я молод и в самом расцвете сил, так не пойдет. Организуй переговоры со Смертью.
Лич в ужасе отпрянул от Герта и, закатив глаза, воскликнул:
- Но так нельзя! С ней нельзя увидеться живым. Вот если ты умрешь.
Безумный привратник прижал хиленькие ручонки к впалой груди.
- Я знаю, ты обожаешь, цветные лоскутки ткани, ты можешь держать их в руках часами, думая, что же из этого барахла сшить. Я  дам тебе лоскуток, а ты предложишь Смерти мои условия. Согласен?
- Это не барахло! – обиженно воскликнул Лич, - Давай! – его глаза жадно сверкнули.
Страсть Лича была известна всем.
- Один момент – сказал Герт и вышел из мрачной обители Лича. У ворот собирались будущие участники турнира, образовав большую толпу. Все они ждали начала регистрации на участие. Герт недолго думая, подошел к первому попавшему и резким движением отодрал рукав рубахи у бедняги. От удивления толпа на пару секунд затихла. Парень с отодранным рукавом хотел, было возмутиться и полезть в драку, но, оценив размеры возможного противника, решил пришить новый кусок ткани. Герт лишь шепнул:
- Не кипятись, так модно!
Вернувшись к привратнику с варварски добытым лоскутом ткани, Герт протянул его Личу. Тонкая ручонка цепко схватила лоскутки и прижала к груди.
- Жди новостей, - сказал Лич и растворился в воздухе.
***
Смерть приняла условия Герта, наверно,  из – за ее страсти к играм с людскими жизнями, но все – таки приняла. Сошлись они на том, что Герт участвует в турнире Башни Смерти, но соревнуется он ее помощниками, а в случае смерти в этом турнире,  жизнь она ему не возвращает. Тело его останется гнить в одной из сырых и холодных комнат ее Башни. 
Герт риск, конечно, любил, но сейчас ему стало не по себе. Безумный привратник проводил парня в зал, откуда и начнется эта жуткая игра.
И вот объявлен старт, Герт остался, в чем мать родила. Быстро сообразив, куда надо бежать, воин бросился к первому сундуку. Отыскав там ботинки и рубаху, буквально на бегу нацепил на себя. Так он бежал к виднеющимся сундукам, лихорадочно в них роясь.
Время будто остановилось, помощники Смерти не спешили показаться. Уже одетый в более менее боевой комплект, участник этого смертельного турнира, держа наготове неизменный молот, шел навстречу своим противникам. Он вглядывался в каждый проход, заходил в каждую комнату. Они были настолько темными, хоть глаз выколи. Наконец показался волочащийся по каменному полу, шлейф накидки. Герт на цыпочках подкрался и вроде схватил первую жертву, но она выскользнула из рук. Тяжелые шаги нападающего, да еще и в доспехах, не давали настигнуть соперника.
Герт поднялся на крышу, осмотрелся – никого. Однако он услышал тихое шуршание. Резко обернувшись, парень увидел помощников Смерти, да не одного, а сразу трех. Они молчали. 
Один из помощников смерти шагнул на свою жертву. «Напирают гады, втроем! Ну уж нет у меня свои правила: бью два раза, первый в голову …» -  даже мысль не успела дойти до конца, как рефлекс заставил размахнуть молотом над головой первого помощника Смерти. Он рухнул ниц, его тело распласталось в неестественной позе. «Неужели, убил…» - радостно подумал Герт, но тело помощника вновь стало медленно подниматься. Воин ударил еще разок. Тело снова ударилось об пол. «Первый!» - выкрикнул воин. Герт был окружен. По обе стороны стояли явно не доброжелатели. Пальцы и глаза стоящего справа второго соперника налились огненным сиянием.  Правый «хлюпик», так Герт называл магов, метнул сверкающую молнию, но, Герт прикрывшись слева, провел резкий апперкот по правой стороне. Против такой атаки магический барьер казался листом подорожника на перерезанном горле. Вошедший во вкус воин, оказался спиной к третьему помощнику и, не успев опустить, молот после удачного апперкота почувствовал холодные пальцы на шее и резкий холодный укол в спину.  Оттолкнув телом заднего соперника, Герт с режущей болью в боку ринулся вперед к "хлюпику". На расстоянии, как и любой маг, он был опасен, но здоровый воин с молотом в руке, сделав два-три шага на рывке, провел несколько  размашистых сокрушительных ударов по «хлюпику».
Чувствуя небольшую усталость, Герт резко развернулся, и тут же получил мощный удар в грудь, а следом за ним еще два в плечо. Чуть было, не упав, раненный участник этой жестокой игры с вырывающимся не то от боли, не то от ярости воплем, оттолкнул соперника ногой в живот. Герт даже на секунду смутился, почувствовав сквозь кожаную подошву кости. Груда костей. «Сейчас я погляжу, как ты разбираешься, костлявая крыса» - громко сказал уставший воин.
Герт ринулся в атаку. Размашистые удары лишь раздавались свистом в пустом коридоре, а он получал пусть и мелкие, но все новые и новые раны. Каждый мах давался все тяжелее и тяжелее. Растратив весь запас своего дыхания, воин отпрыгнул назад ... голова кружилась, его немного шатало... в темноте мелькнул блик лезвия, Герт занес молот, крепко держа его двумя руками, «Чуть выше блика!» - подумал он.
Мелькнул второй блик ... и вот он  удар молотом! Наверняка именно этот удар потом положил начало бейсболу. Голова последнего помощника Смерти приземлилась, наверное, где – то посреди центральной мостовой.
Герт не мог отдышаться, голова кружилась, подташнивало. Это было не самое тяжелое его сражение, но на кону стояли целых две жизни. Решил не расслабляться, сколько помощников у Смерти будет здесь, он не знал. Осторожно спустившись по лестнице ведущей с крыши, воин старался не обращать внимания на кровь, сочившуюся  из многочисленных ран.
Проснувшаяся интуиция уверенно твердила, что стоит спуститься с подвал. Скорее всего, там и поджидают «приятные» сюрпризы Смерти.
Подвал был, как и все уважающие себя подвалы, мрачным, сырым и холодным. Потолок провисал, стены искривлены от постоянного скопления влаги. Крысы и прочие обитатели сих низин Башни шныряли под ногами. Герт вышел на середину подвала,  вполне готов скрутить шею первому же помощнику Смерти, но в подвале царила тишина и иллюзия безопасности.
Жутко хотелось пить, желательно что – нибудь покрепче. Вспомнив про настойку, хранившуюся в рюкзаке про запас, Герт хотел, было порыться в своих вещичках, как его настиг неожиданный удар в спину. Тело Герта рухнуло на сырой пол, однако, собравшись с духом и мыслями, воин отполз в сторону, чтобы встать. В темноте, напрягая зрение, он увидел мелькающие тени то ли людей, то ли духов.

Он отполз и уперся в угол, аккуратно поднявшись по стене, Герт понял, что дела идут отнюдь не гладко. Теней было много. Обреченный доброволец крепко сжал рукоять, занес молот и словно пустился в пляс, беспорядочно направленные маховые удары довольно часто достигали цели. Воин почти перестал чувствовать боль, привык, только непрекращающееся чувство усталости становилось все сильней и сильней, силы покидали бойца. Сильный, молниеносный удар справа просто впечатал его в стену, затем сразу же последовала серия уколов. Боли уже нет, воин просто стек по стене на пол. "Герт! вставай! Ну же ... Вставай" - говорил он себе, словно голосом своего первого тренера. Резко поднявшись из последних сил, все так же по стене, боец вскочил на ноги и продолжил бой по той же схеме. Герту казалось, что он буквально ослеп. Махи превращались в свист, ни один из ударов не достигал цели, они становились все медленней. Герт упал на пол. Он лежал неподвижно прямо в центре комнаты, среди черных мантий и костей. Он умирал. Медленно, мучительно. «Жаль парня, я его так и не спас» - подумал он, но все становилось уже неважным.
Герт остался победителем в этой безумной схватке, но уже мертвым победителем.
Смерть забрала его жизнь, но она не была стервой. Помощников ее Герт победил, а значит, она выполнит его желание. Жизнь за жизнь. Ей по большому счету было все равно, чью получить.
* * *

Изнеможенный юноша в бессознательном состоянии был выкинут на мокрую от дождя улочку, ведущую в Башню Смерти. Очнувшись от удара об землю, юноша осмотрелся вокруг. Радость переполняла его сердце, ведь он снова на воле, но вот как он не мог понять. Найдя в себе силы встать, он поплелся, куда глаза глядят, подальше от виднеющейся вдали Башни смерти.